нпс
Рэй достала книгу из-под свитера.
- Вот она. Только не оставляйте её на виду в этой гостинице... - Девушка осеклась, потом закончила, - Лучше.
- Рэй, неужели ты думаешь, что я не знаю, как следует обращаться с этой книжкой? Конечно же я оставлю ее на видном месте и даже приложу записку, чтоб не стеснялись, брали и читали... Шутка, - подвела промежуточный итог Кассандра уже более будничным и вполне адекватным голосом, краем глаза покосившись на Майка, который чуть ли не с остервенелым видом кинулся пересчитывать заветные денежки. Впрочем, с математикой у него были явно не лады, потому как сто банкнот в одной пачке ему, судя по выражению лица, показались какой-то бессчетной кучей денег и он благополучно отказался от затеи. Все-таки ум Кассандры был не на столько извращенным, чтобы расплачиваться с этими людьми купюрами по 1 u.c.
- Кассандра, а можешь сказать, сколько примерно такая справочка может стоить? -- как бы невзначай решил осведомиться аглор, - это не значит, что я хочу подтолкнуть тебя к противоправным действиям или предложить взятку. Просто интересно.
- По-моему, я всего минуту назад называла цену, - улыбнулась беловолосая, - Мой дорогой экономист-математик, - чуть язвительно добавила она, покосившись на деньги в руках счетовода-любителя, не осилившего такую простенькую задачку, - Сейчас это уже не важно.
В дверь постучали. Если это была горничная, то бегать она явно умела быстро. Кассандра не теряя ни секунды убрала Пустую Книгу Ада в сумочку, вместе с ручкой и бланками, а затем направилась к двери. Чуть помедлив, она повернула ручку. На пороге стояла та самая горничная, даже непотрудившаяся переодеться в форму.
- Какой ужас, что они позволяют своим работницам, - фыркнула женщина, - Принесла книжку? Отдавай и не смей больше заявляться в мой номер в таком виде! - добавила Кассандра назидательным тоном.
Рэй
В этот раз стук в дверь не произвёл на Рэй такого впечатления, как несколько минут ранее. Она, наконец, избавилась от книги, деньги были в руках у Майка ("И я надеюсь, он догадается спрятать их перед тем, как откроется дверь. Тогда ничего подозрительного вошедшая не обнаружит."), сделка состоялась, поэтому и нервничать смысла не было. Справки... С одной стороны, девушке было совершенно не жаль половины полученных денег, она вобще к материальным средствам относилась весьма прохладно - главное, чтоб на еду хватало. Но это ещё не значит, что их надо необдуманно тратить на клочки бумаги, которые неизвестно, понадобятся ли им, да и вобще, являются ли действительными.
Пока хозяйка номера открывала дверь, Рэй неспеша прошла к вешалке и стала одевать оружие, давая понять, что больше здесь задерживаться не собирается.
- Майк, мы идём? - спросила она у аглора, подразумевая вторую часть: "Или ты всё же заинтересовался этими справками?" Саму Рэй интересовало только расположение ближайшей приличной гостиницы, где она сможет наконец принять горячий душ и хоть немного отдохнуть от загадок Адской Земли. Впрочем, желательно недолго... Ах да, надо было ещё вернуть книгу личу... но это может повременить до вечера.
Бафомет
Что делал наш литературный герой, пока иные персонажи нашей бесконечной прелюдии пытались бороздить просторы, если не вселенной, то хотя бы «Чистилища», как про себя любила называть это место демоница, товарищу автору не известно. Он смутно припоминает, что был несколько не в состоянии трезво описывать похождения Бафомет, которая за прошедшее время снова начала заниматься своими темными непонятными демоническими делами, смысл которых был ясен ей и… только ей. Впрочем, это её мало волновало. Не будем отвлекаться.
Что действительно сейчас занимало разум демона, так это заказ в третьем микромире, стоит ли говорить, что Бафомет ненавидел этот микромир, но ничего не мог сделать с любовью поваляться в снегу, а этим ему по большей части времени заниматься и приходилось… в связи с засадой. Прибудь пара новых жителей на час пораньше – Бафомет прикончила бы и их. Так. Для отстраски, потому как заказ попался на редкость параноидальный. В прочем, теперь Бафомет бодренько вышагивала по снегу, порой утопая до колена, порой подлетая на полметра в небо, ну не мог проклятый снег выдержать вес всего лишь небольшого, симпатичного демона неопределенного пола.
- Треклятая зима, проклятые люди, ненавистные падшие… чтоб вас всех в седьмом микромире сожрали за обедом на совете Владыки… - ворчала демон себе под нос паря на расстоянии полуметра над землей, периодически приземляясь в сугроб. Движение сие напоминало прыжки в длину с использование крыльев как толчковой силы, - Кто меня за язык дернул сказать, что я поймаю этого параноика и пошлю на тот свет? А? Ну вот кто? Ну да проводник с ним… я свою часть спора отыграла, пусть теперь Люций побалуется, - ехидно хихикнула демон и заметила две гуманоидные фигуры, - «Люди? Вот блин… еще мне не хватало этих тут встретить….»
Дейв
Бывшая столовая… Здесь, по большому счету, ничего не изменилось: исчезли трупы и те загадочные ящики; известковая пыль, покрывающая длинный стол и стулья, мутные плафоны, еле-еле светящие грязно-белым светом. Пол бывшей столовой был покрыт почерневшими кляксами и полосами крови, уводящими в ту сторону, откуда пришел Дейв. Можно сказать, что он некоторое время шел по этим двум жирным «тропинкам», которые, в итоге, привели его туда, откуда они начинались.
Художник, привалившись плечом к стене и сложив руки на груди, слушал тихое капание воды, свистящий металлический шелест и поскрипывание цепей, доносящееся из глубин заброшенного комплекса, и смотрел на свое творение.
Его рисунок был на месте, и отсюда он был хорошо виден. Любимый прием Дейва, элементарно простой, но не теряющий своего обаяния: кажущаяся бессмысленной ерунда, головоломка из нескольких штрихов, и все встает на свои места только на определенном расстоянии или под определенным углом. Лежащий в позе сфинкса Красный Лев, изображенный фиолетовой краской, остался нетронутым. Те, кто пришел за трупами, которые Дейв оставил после себя в этой комнате, наверное, сильно удивились этому новшеству.
Блок смертников был где-то впереди. Мысли об этом навевали неприятные ощущения; Дейву показалось, что теперь, зная правду о том, что с ним случилось, он вернулся на это место, чтобы развеять обман. Когда-то давно – насыщенные событиями несколько дней казались вечностью – он открыл глаза и бросился бежать, сметая всех на своем пути. Тогда ему казалось, что он поступает правильно, а если быть предельно честным перед самим собой – он полагался на свой ум и интуицию, не давая себе времени сесть и подумать, где это он, почему все вокруг так странно выглядит и что это он вообще делает. Но думая об этом сейчас, Дейв с грустью признал, что в чем-то он был неправ. Пять дней назад он убил здесь двоих неизвестных; они стояли на его пути, а страх навсегда остаться в тюрьме не воспользовавшись чудесным шансом был непомерно велик. Хотя их смерть и была вынужденной необходимостью, сейчас Дейв думал, что еще тогда, в самый первый день, у него были все шансы погибнуть и узнать и догадаться намного раньше…
Он отшатнулся от стены, медленно и мягко ступая подошвами туфлей, которые за время путешествия по тюрьме успели изрядно пропылиться. Опустив руки в карманы расстегнутого плаща, Дейв пересек пустую и пыльную столовую, чтобы двигаться дальше по пути своего путешествия, но следуя уже обратной дорогой.
Наконец, последний коридор, и комната, в которой все началось. Он вышел к ней так быстро, что в самый последний момент художник почувствовал, как грудь сжимает невидимый обруч, и к своему замешательству вдруг понял, что испытывает странное чувство волнения. Он с беспокойством некоторое время смотрел на старый и ветхий стул, стоящий в коридоре, помня, как здесь повстречал Проводника. Сердце билось где-то под кадыком, и Дейв, тяжело сглотнув, отвернулся и сделал последние шаги.
Бетонный квадрат, заполненный сырым воздухом; голые и неровные стены и пол и потолок, лишенный хоть каких-нибудь намеков на давнее присутствие лампы. Свет за спиной Дейва, стоящего на пороге камеры - «моя камера» - вырисовывал неясную тень на прямоугольнике света, лежащего на полу.
Художник вздохнул, чувствуя лишь тяжелое щемящее чувство, шагая внутрь.
Ну вот, наконец-то. Он достиг своей начальной точки, места, откуда все началось. Дейв, с теплом оглядывая пустые стены, приблизился к ржавой кровати, подхватывая полы плаща и тяжело опускаясь на ячеистую сетку, лишенную матраса. Вместе с этим его вдруг озарило, и он понял, что за беспокойное чувство волнения будоражило его всю дорогу сюда. Дейв спокойно улыбнулся, чувствуя, как по телу разливается приятная чистая легкость и спокойствие.
«Я дома».
Пустая клетушка, лишенная света, и ржавая кровать - ничего родней у него не было и не могло найтись на всей Адской Земле. По сути, это место было как нельзя ближе к той кажущейся сейчас абстрактной реальности, где он был казнен и о которой он так силился вспомнить. Сейчас, сидя здесь, сквозь апатию и бессилие, и ясный призыв остаться здесь, он ощущал лишь острую потребность двигаться дальше. Что-то подсказывало, что безмятежность и спокойствие этой «точки прибытия» лишь усугубят его положение.
Дейв закрыл глаза и снял очки, упершись локтями в колени, и спрятав лицо в ладонях, растирая виски и лоб. В пульсирующей темноте, раз за разом, в такт ударам пульса, перед глазами всплывали круглые стенки глубокого колодца, черная спокойная вода, и открытый гроб с ним самим. Медленно оседающие снежинки ложились на его черный костюм…
«В ожидании перерождения… Неужели нельзя было просто умереть?..»
